Пришлось мне встретиться на жизненном пути с такой замечательной дамой - Надеждой Степановной. Она вела у нас вводный курс советской литературы. Надежда Сепановна любила писателей-деревенщиков горячо, преданно... и фанатично. Она не учила нас любви к ним, о нет! Она ТРЕБОВАЛА этой любви! Надежда Степановна была жрицей у воздвигнутого алтаря, для нее было очевидно, что это святыня, и от нас, студентов, она тоже ТРЕБОВАЛА слепого поклонения. Все ее лекции, собственно говоря, сводились к двум пунктам: во-первых, писатели-деревенщики - это лучшее, что есть в современной литературе, и, во-вторых, люди, которые не любят писателей-деревенщиков, - это люди бездуховные, не знающие истинных ценностей и разрушающие великую русскую культуру. На лекциях Надежды Степановны мы чувствовали себя заложниками, захваченными религиозным фанатиком с автоматом: в любой миг ожидаешь очереди, ведь из-за любой ерунды этот сумасшедший может решить, что ты оскорбил его святыню!
Еще интересней было слушать критику Надежды Степановны. По крайней мере, ее выступление на студенческой конференции по поводу доклада по Хармсу произвело на меня глубокое и неизгладимое впечатление. Надежда Степановна просто сразу определила предмет изучения: «Это не литература!», а потом определила докладчика: «Только люди бездуховные, не имеющие вкуса, не знающие любви к русской литературе и не имеющие уважения к русской культуре могут изучать ЭТО».
Некоторые люди являются религиозными просто по типу мышления. Может, это не очень удачное название, но я не знаю, как это назвать по-другому. Это люди, у которых все их взгляды и убеждения приобретают вид догм, непоколебимых и неопровержимых. Эти люди всегда знают, как правильно, - правильно как раз так, как думают они. Для них всегда существует только две точки зрения - их и неправильная. Любая их симпатия - это сразу СВЯТЫНЯ, а антипатия - повод для размазывания предмета антипатии по стенке. Людей, придерживающихся другой точки зрения, они считают иноверцами, даже точнее - неверными, которых надо или немедленно обратить в свою веру, или, если они не обращаются, уничтожить. Этих людей пугает разнообразие мира. Существование других точек зрения кажется им не свидетельством многообразия возможностей, не доказательством бесконечной щедрости мира, а указанием на их собственную неправильность. Другая точка зрения для них - это оскорбление, потому что, на их взгляд, подразумевает, что они ошиблись. Им не приходит в голову, что и они, и их оппоненты могут быть одинаково правы или одинаково неправы. В погоне за собственной правотой и непогрешимостью они готовы стереть с лица земли все, что ей, на их взгляд, мешает. Эти люди нуждаются в жестко структурированной реальности. Им обязательно нужна какая-то религиозная идеология, и они превращают в предмет культа все - от Библии до «Капитала» и «Гарри Поттера». Сколько раз я с ними сталкивалась, столько раз понимала, что это как раз те люди, с которыми я общаться НЕ МОГУ. Эти люди не обязательно глупы, но, как правило, они не думают. А зачем думать, если все в мире уже раз и навсегда разложено по полочкам: вот на этих лежит то, что всегда хорошо, а вот на этих - то, что всегда плохо. Градаций и переходов нет. Есть только либо хорошее, либо плохое. Из этих людей получаются фанатики. Собственно говоря, они и есть фанатики. Пока у них в мозгах не поселилась никакая идея, они просто неприятны, а обуянные идеей, пусть даже и самой высокой, они сразу делаются опасны. Эти люди очень полезны, если надо голыми руками построить город-сад, взорвать парочку-другую автобусов или вырезать тысячу-другую человек. Но, на мой взгляд, они совершенно не годятся для того, чтоб прививать другим любовь к предмету своего поклонения.
Среди "религиозных" немало тех, кто думает и умеет это делать, пунктик у них срабатывает только там, где дело коснется их догм. Немало тех, кто пришел к этим догмам именно обдумывая. *)
Но тогда мы почти все "религиозны" в той или ной степени - у нас же, у каждого почти, есть свои "догмы".*)
Я вот очень нетерпима к некоторым догмам некоторых людей. *))
Если их догмы кажутся мне отвратительными и общественно-опасными. *)
Лопухесса термин тут практически нашли
Tihe Matilda1 свои тараканы, безусловно, есть у каждого. И если кто наступит на моего любимого таракана, я, конечно, огорчусь, и даже могу полезть в драку за права животных